Наши Легенды. Суперсерия-72. Владимир Лутченко

В сентябре 1972 года состоялись матчи Суперсерии между сборными СССР и Канады, которые положили начало знаменитому противостоянию двух хоккейных держав. Суперсерия-72 изменила игру, оказав влияние на развитие хоккея по обе стороны океана.

В рамках празднования 45-летия памятных событий, ФХР продолжает публикацию интервью из серии «Наши легенды» — с легендарными советскими хоккеистами и функционерами, непосредственными участниками знаменитого противостояния.

Герой очередного выпуска «Наших легенд» — Владимир Лутченко, двукратный Олимпийский чемпион, защитник ЦСКА и сборной СССР.

Вид с галерки

Мы регулярно ездили в турне по Северной Америке. И, помню, пару игр в НХЛ посетили. Где-то на самую галерку сажали, предпоследний ряд — сложно было что-то разглядеть, такая отдаленность от площадки была. Почему-то я запомнил — билет на предпоследний ряд стоил два с половиной доллара.

Это сейчас информация в интернете любая есть, по телевидению каждый день показывают НХЛ, а тогда и близко похожего не было. Никто не знал — как, что, чего... И пресса писала: мол, у канадских профи вообще невозможно выиграть! До 72-го мы и не думали о том, что будем с ними встречаться; не думали, как будем с ними играть. Мы ведь жили в другом обществе, в другой системе.

После 0:2

Я поначалу был седьмым защитником. В Монреале 0:2 мы на первых минутах «горели». И Всеволод Михайлович меня сразу выпустил. Я играл с Палычем, с Рагулиным. В Монреале и в Торонто. А уже в Виннипеге — с Геной Цыганковым. И в Ванкувере тоже с ним. А в Москве я выходил с Юрой Ляпкиным, со спартаковским звеном — очень хорошо мы сыграли.

Как дома встретят?

Вот часто потом спрашивали: «0:1 проигрывали, 0:2, откуда у вас силы нашлись, чтобы переломить ход первой игры?». У меня как отложилось в памяти? В подсознании было — знаем, что смотрят на нас дома, смотрит, считайте, весь народ: и как ты вернешься, когда тебе там десяток набьют?! Ну это же невозможно было себе представить! Мы же все-таки, без ложной скромности скажу, узнаваемы были в стране. Никто за границей не жил.

Вот внутренняя такая собранность дала свои плоды. Нас все остальное вообще не волновало. Бонусы всякие, деньги — об этом даже не задумывались!

Канадцы есть канадцы

Мы-то к серии 72-го были подготовлены очень сильно. У нас и катание было подходящее, и пас быстрый, и звезды были в составе. В Москве, мы думали, еще лучше сыграем... Но все равно, канадцы есть канадцы. Выкладываются до последних секунд. Как будто новые силы у них появляются. Когда раньше ездили в турне по Канаде, сталкивались с этим постоянно. Знали, что они до конца бьются, всегда бьются и независимо от счета. Хотя бывало, что с крупным счетом побеждали их, а концовку они проводили с утроенной энергией.

Фильм об НХЛ

Когда мы в Москве готовились к выезду в Канаду, их журналисты как-то освещали это. Один из них написал статью о нашем хоккее: как мы тут тренируемся, как живем... По-моему, неделю здесь находился. А в те же дни нам в Лужниках показывали фильм — финал Кубка Стэнли. Канадские корреспонденты его привезли, вместе и смотрели. Впечатлило, конечно: красивые комбинации, голы такие эффектные, все там четко!

Ну и этот журналист активный под впечатлением пребывания в Москве написал — «Если русские хоть один матч выиграют, я свою же статью сьем!» И надо отдать ему должное — слово свое сдержал в Торонто!

Слово Боброва

Бобров! Для нас он был — великий игрок и великий тренер. Бобров вселял в нас уверенность. Я точно помню — Всеволод Михайлович нам несколько раз повторил: «Ребята, весь Советский Союз на вас смотрит!» А еще сказал: «Мы же русские люди!» Вот я запомнил слово в слово.

Бобров, он вообще спокойный был. Вселял в нас уверенность. Всеволод Михайлович всегда держался уравновешенно. Ну, случалось, выдаст крепкое словцо — не без этого, но редко и по делу. Очень-очень здорово держался во время игры. И я его все время вспоминаю. Мы любили его за это. Любили и уважали.

Ну а там, в Монреале, на лавке невозможно было вообще разговаривать. Потому что там 20 тысяч канадцев так болели! Я считаю, что каждый из нас нашел в себе дополнительные внутренние силы, силу духа, и каждый сыграл «через не могу».

И самое главное — канадцы начали злиться, начали удаляться. А когда ты злишься, ты всегда наделаешь массу ошибок. Потому у них и провалы пошли. Они-то уже думали, что сейчас спокойно нас обыграют — забили на первых минутах, повели в счете. И я помню эту гробовую тишину, когда игра закончилась. Вот как будто и не было этих 20 тысяч зрителей! Будто огромная арена пустой была!

«Канадский сувенир»

Нам было понятно, что канадцы буду играть в давление, будут вести жесткую силовую борьбу. И поэтому акцент делался на том, чтобы сыграть без шайбы грамотно — быстро и четко. И все наши игроки открывались. Очень здорово это делали. Каждый понимал: если не будешь открываться, то получишь «Канадский сувенир». Как раньше говорили.

Мы-то в чем сильнее канадцев были? Как раз в этом — в игре без шайбы. За счет паса у нас сразу стали появляться хорошие моменты. Маневренность на высоком уровне держали. Пас, быстрый пас — этого придерживались строго. Защитникам нельзя было передерживать шайбу; может, где-то и неточность допустить, но главное — не затягивать с пасом.

Без накачки

Никакой особой накачки перед серией не было. У меня осталось в памяти: важно хорошо сыграть, достойно. Даже на собрании перед игрой в Монреале спокойная обстановка была; не призывали — надо выиграть обязательно... Смысл такой вкладывали — «Ребята, покажите то, что умеете. Не тушуйтесь». Вот такая свободная формулировка. Это потом уже, когда в Монреале первый матч мы выиграли, приехали в Торонто и там уже от руководителей разных пошло: надо, надо, надо...

Торонто

Канадцы прибавили во второй встрече. Стали более собранно играть. И ошибки у нас были. И канадцы прибавили. Помню — Курнайе катил так, что не угонишься за ним; убежал он там от нас. Пит Маховлич такой сумасшедший гол исполнил: обыграл наших защитников один в один, да еще Владика перешагнул. Еще повлияло, что в Торонто уже пошла накачка: вы должны, должны, должны. Ну, конечно, мы должны — зачем об лишний раз твердить?

Виннипег

Хороший, очень хороший матч выдался в Виннипеге. С обеих сторон. По себе скажу. Я почувствовал уже эту игру, игру на таком высшем уровне. По своему состоянию если судить, то в Монреале и Торонто немножко волнение захлестывало — как бы ошибку не допустить. Зато с третьей игры уже какая-то уверенность пошла, раскованным я стал.

Ванкувер

В Ванкувере мы очень здорово сыграли. Мы вместе с Петровым и Михайловым выходили. Сразу две забросили. В большинстве сыграли там хорошо. И вообще канадцы были в подавленном состоянии. И проиграли, кажется, там 3:5, и уже, считай, серию в Канаде проиграли. Эспозито по телевидению выступал, пытался объяснить, что же произошло; говорил, что русские тоже играть умеют.

Одни мастера

В канадской части серии они нас недооценили в какой-то степени, а здесь-то, в Москве они уже вышли совсем другими — очень собранными. Они поняли, что частить с удалениями не стоит: дороговато им обходится. В Ванкувере мы здорово реализовали большинство. Вообще у нас отработано было как надо. У нас-то ребята были все такие мастеровитые.

Премии

Премии были. Даже они были дифференцированными. Кто хорошо сыграл, тому 300 долларов. По-моему — 300. Или — 250. А кто похуже выступил — 200. Точно уже не помню. Это — не за матч, а за всю серию За серию в Канаде! За четыре игры. А за игры в Москве ничего нам не полагалось. В то время как-то не принято было об этом лишний раз спрашивать, интересоваться премиальными.

Шок Харламова

В Москве фактически наших болельщиков нормальных не было. Сидели тихо в галстуках те, кому билеты выдавали в организациях. Мы их и не слышали. Ну если три тысячи канадских туристов перекричали весь стадион, это же о чем-то говорит. Первая игра в Лужниках. Стоим перед тем, как выйти на лед. Слышим «Гоу, Канада! Гоу...». Громко так скандируют. Валерка Харламов еще говорит: «Что — мы опять в Монреале играем?!».

Нелишний билетик

В Москве негативный момент возник с билетами. Это постоянно напрягало нас, игроков. Нам же давали билеты. Ну как давали? Мы же покупали за свои деньги билеты на хоккей: кому по 10 билетов разрешали купить, кому — поменьше. И мы с этими билетами бегали, хлопотали перед матчем. На всех желающих ведь не хватало — вся Москва на ушах стояла в поиске билетов! А у каждого из нас друзей и знакомых полно было. Кому-то не дашь билетик — обида...

Еще же надо было побыстрее передать эти билеты, а телефонов мобильных не было. Стоял один аппарат в холле. Один — на всю сборную. Эта возня с билетами отвлекала очень. Мешала нам.

Перстень

В каждом матче серии лучшим игрокам обеих команд вручали перстни. У меня даже есть такой перстень. Я еще помню — я так расстроился, что проиграли матч, и не хотел ехать получать этот перстень. А Старовойтов Андрей Васильевич мне говорит: «Ты что, Володя?! Пошли, пошли получать. Ты заслужил!»

Звучные имена

У сборной Канады кого ни возьми, то звезда была. Фил Эспозито! Очень тяжело против него играть на пятачке. Внимание к себе приковывал. Потому что если ему попадет шайба на клюшку, если ты этот момент не уловил, не помешал ему — он сразу очень здорово завершал атаку. И быстрый этот Иван Курнуайе. Бежал как электричка! Чуть упустишь и потом не догнать его. Вообще у них много было сильных мастеров. Тот же Пол Хендерсон. Да и Бобби Кларк, хоть и провоцировал часто, но играл-то прилично. А Пит Маховлич, конечно, мастер! Там все мастерами были.

№1 и №8

Кто что больше всего предпочитают вспоминать. Мы вспоминаем первую игру Суперсерии в Монреале! А канадцы — последнюю, в Лужниках.